Письма издалека «Я
попала в ситуацию, которую считаю просто ужасной и не знаю: кому
пожаловаться?..» Множество писем похожего содержания прочли
предприниматели, собравшиеся в Петербурге в конце октября на совещание
представителей малого и среднего бизнеса Северо-Западного региона. «…Мы
с мужем (он — офицер в отставке, я — лесоинженер) по собственному
желанию поселились в области. С огромным трудом построили магазин. Были
счастливы, что закончили большое дело. Люди радовались, что у них в селе
появился магазин. Но тут оказалось, что существуют неразрешимые
проблемы… Приобрели кассовый аппарат в конце 2005 года за 12700
рублей (с 2006 года он стал стоить 15000 рублей). А касса месяц
поработала и сломалась. Вышла из строя ЭКЛЗ (электронная кассовая лента
защитная). Выход один — менять ЭКЛЗ. Но в мастерской их нет, и
неизвестно, когда будут. Запросили завод. Ответили: на заводе ЭКЛЗ тоже
не слишком много — «ждите»... Ждали 25 дней. Магазин продуктовый.
Торговать без кассового аппарата нельзя. Никого не интересует, что в
холодильниках — скоропортящийся товар, по утрам надо продать хлеб, и
вообще у всех продуктов — ограниченный срок хранения. Спрашиваем: а
может, эту ЭКЛЗ придется ждать полгода? «Может быть»… Никакого
выхода нет. Ничего не предусмотрено. Только покупать еще один кассовый
аппарат. Но ведь это сельский магазин! Люди в глубинке годами не
получают стабильной зарплаты! Особых доходов наша торговая точка дать не
может. Для нас 15000 рублей — неподъемные деньги. Но и это еще
не все! Оказалось, что через год ЭКЛЗ все равно отключится и нам
придется ее менять, а стоит она — от 200 долларов + работа. Слов нет… Тот,
кто это придумал, хотя бы знает, что, кроме Москвы, есть и другие
города? И села все еще есть, в которых живут совсем не так, как в
столице? Можно ли повлиять на ситуацию?..» Не менее печальное
письмо пришло в предпринимательскую ассоциацию из карельского поселка
Нотта Варака: «Вот что сегодня происходит с малым бизнесом в
селе… Мы с мужем продали корову и еще кое-что, чтобы купить за 17000
рублей кассу и оборудование к ней… В наш маленький магазин три раза в
неделю привозят хлеб, консервы, соль, масло и другие продукты первой
необходимости — всего примерно на 5000 рублей каждый привоз. Через месяц
у нас сломалась ЭКЛЗ. Работать на кассе нельзя, а то будет штраф —
40000 рублей. А наш магазинчик весь стоит примерно 30000 тысяч рублей.
Чтобы вызвать механика — надо ехать за 80 км, однако и там нет ЭКЛЗ… По
этим же причинам в соседнем поселке Тутта Варака, когда закрылся
магазин, все жители разбежались, и работать стало некому, и у нас скоро
побегут… Наш магазинчик закрыт уже две недели. Что делать — не
знаем. Помогите...» На той встрече в октябре бизнесмены
Северо-Запада сошлись во мнении: повлиять на ситуацию можно. Как раз
сейчас, перед думскими выборами, когда власть вынуждена прислушиваться к
мнению избирателей, пора решить сложный и неоднозначный кассовый
вопрос.
Касса крутится? Еще десять лет назад
новоявленные ЧП и ИЧП (частные и индивидуальные частные предприниматели)
и сами не знали, что такое ЭКЛЗ. Есть касса. Она необходима в
любом магазине, ресторане, клубе, в театре и кино, на вокзале и в
платной медицинской клинике. Получил деньги — пробил чек. Иначе не
должен происходить ни один расчет. Что дальше? Со всей полученной
выручки нужно заплатить налоги. Жалко, невыгодно, но надо… «Надо
ли?» — задумались предприниматели, формирующие спрос, и производители
кассовой техники, обеспечивающие предложение. В середине девяностых
годов в России начали выпускать так называемые «скручиваемые» кассы.
Одна из них — «АМС-100 Ф» — стала настолько популярной, что даже
получила название: «народная касса». В нее уже на стадии проектирования
заложили механизм «скручивания». Скручивание, обнуление, калькуляция —
жаргонных названий процесса много. Суть одна — всю выручку можно легко и
бесследно «перебить» — так, как это нужно хозяину кассы, поскольку
заводы-изготовители заранее предусмотрели такую возможность. Каждый
предприниматель при приобретении ККМ задавал основной вопрос: «Касса
крутится»? — За 300 долларов сверху, — объяснял в интервью
«Новой» владелец одного из петербургских магазинов, — тебе еще во время
покупки кассовой машинки сразу же предлагали специальное приспособление,
которое надо было просто подключить к кассе или вставить внутрь, все
пересчитать — и никаких проблем. Антинародные решения Каждый
из нас в среднем два-три раза в день проходит через кассу (метро,
магазин, кафе, кино и т. д.). Непосредственно в сфере расчетов в России
задействовано не меньше 20 миллионов человек. Как это складывается? На
каждой ККМ работает как минимум два-три человека. Всего в стране
сегодня около 3,5 млн касс — это уже почти 9 миллионов человек. Дальше: у
всякого кассира есть заведующая, у заведующей — директор, у директора —
учредители. Всех объединяет касса. Прибавим сюда: только в Петербурге —
120 инспекторов налоговой инспекции, которые проверяют ККТ. А сколько
их по России? Плюс заводы-изготовители. К ним центры технического
обслуживания… Словом, 20 миллионов человек в день — это еще очень
скромный итог. Для официальных отчетов статисты МВД и МНС
подсчитали: с середины девяностых годов утаиваемая кассовая выручка
ежегодно составляла по меньшей мере 200 миллиардов рублей. Потупив
глаза, специалисты уточняли: конечно, эта цифра занижена. В настоящее
время те же эксперты уверяют: если все останется так же, то теневой
оборот наличных денег в России к 2010 году достигнет 650 миллиардов
рублей в год. В правительстве об этом знают давно, хотя понимают
по-своему. Еще в 2001 году тогдашний премьер-министр РФ Михаил Фрадков
заявил: «Касса — вопрос политический. Его нужно решать!» В унисон
отреагировал главный финансовый разведчик страны (в то время) Виктор
Зубков: «Мы не знаем, сколько тонн нала гуляет по России». В
декабре 2001 года президент Владимир Путин распорядился «придумать
способ защитить кассы»! И поручил эти раздумья тем, кому, видимо, больше
всех доверял, — умным головам Федеральной службы безопасности России и
непосредственно главному комитетчику страны Николаю Патрушеву.
Всё
гениальное просто Ведомство Патрушева нашло решение. Оно
оказалось гениально и просто. Потому что только гениальные решения
позволяют делать миллиарды рублей из воздуха. Взявшись за
кассовые аппараты, чекисты сообразили: чтобы ККМ не «скручивались», их
нужно «закрыть» и «засекретить». Чтобы «закрыть», нужно заклеить
кассу. Сегодня на нее для перекрытия доступа лепятся четыре марки-пломбы
снаружи, еще две — в учетный талон и в паспорт, две голограммы, два
идентификационных знака… — У таких касс, как «Меркурий», — сквозь
слезы смеются продавцы, — даже места не хватает всё наклеить! Чтобы
«засекретить», не обойтись без шифровальных средств. Цитата из
доклада спецслужб президенту Путину: «Специалисты провели необходимые
научные исследования и пришли к однозначному выводу, что без применения
шифровальных средств (ШС) защитить фискальную информацию в ККТ от
«скручивания» невозможно… Эксперты также изучили вопрос: не окажет ли ШС
негативного влияния на стоимость ККТ? Исследования показали, что
предложенный вариант ШС — ЭКЛЗ является наиболее экономичным…» То
есть силовики еще и сэкономили. Цинизм этого заявления тем откровеннее,
чем лучше и яснее представляешь: для чего придумана и какую роль играет
ЭКЛЗ?
Продавцы воздуха Жаркие споры шли в
экспертном совете Госдумы РФ, когда разработчики спецслужб впервые
предложили свое изобретение. Однако авторы идеи из ФСБ проигнорировали
все доводы и настояли: снабдить каждую кассу в стране ЭКЛЗ, раз в год ее
менять, и «скрутка» прекратится. Сколько противники нововведения ни
бились — не добились ничего. — Сначала ЭКЛЗ, навязанная
предпринимателям, стоила 3000 рублей, — вспоминает президент ассоциации
российских предприятий по производству и обслуживанию
контрольно-кассовой техники «РосКасс» Леонард Евдокимов. — Сейчас ее
цена уже 6600. Но, по оценке Российской академии наук, себестоимость
ленты и четыре года назад, и сегодня не превышала 20 долларов. Специалисты
подсчитали и то, что прибыль от внедрения ЭКЛЗ (даже на первом этапе)
составляла 3889 миллионов рублей ежегодно. А вместе со всеми
необходимыми приспособлениями (голограммы, марки-пломбы, учетные талоны,
паспорта версий и пр.) — достигает 8 млрд 159 млн рублей в год. На
данный момент доходы отдельных предприятий-монополистов в сфере ККТ
(поскольку не всех пустили на этот рынок. — Д. Д.) не уменьшились.
Эксперты утверждают: ежегодный оборот ЭКЛЗ сейчас превышает 200 млн
долларов и постоянно растет.
Защищенная беззащитная —
Что такое ЭКЛЗ, если разбирать на пальцах? — разъясняли корреспонденту
«Новой» технические специалисты ассоциации российских предприятий по
производству и обслуживанию контрольно-кассовой техники «РосКасс». —
Некий механизм, записывающий все, что происходит с кассой. Он подлежит
регулярной замене. В ходе одной из них механик берет кассу, вставляет
внутрь (вместе с ЭКЛЗ) хакерское приспособление и вновь заклеивает
аппарат марками и голограммами. Или еще проще — покупается иное
хакерское устройство, которое можно в любой момент пристроить в любой
внешний разъем, и аннулировать все данные. Хорошо отработанная
схема работает точно так же, как и прежде. Хакерское приспособление
блокирует защитный механизм. Информация в ЭКЛЗ не просто стирается: она
вообще туда не поступает. ЭКЛЗ не отражает даже то, что было
вмешательство в фискальную память кассы. Там ничего не остается.
Поэтому, по мнению специалистов, никакого смысла в электронной ленте
нет: она не защищает кассу никак, это обман, пустышка. Так для чего же
тогда ЭКЛЗ?.. Не только для отвода глаз — для бизнеса на
миллиарды рублей.
Кормушка для генералов — В
нашей стране 3,5 млн кассовых машин, умноженные на 6600 рублей (хотя
стоит ЭКЛЗ 20 долларов) — это деньги из ничего, — комментирует Леонард
Евдокимов. — Коррупция в чистом виде. Постоянная кормушка. Не нужны ни
газ, ни нефть. Буквально из воздуха произрастают десятки миллиардов
рублей. Данью обложена вся страна. Поэтому и стоит такой вопль в малом
бизнесе. Реализован коммерческий проект, который не спасает ККМ. «Нескручиваемых»
аппаратов сегодня нет. Заводы не перестали их выпускать. Однако такое
право ФСБ предоставило немногим. В 2004 году спецслужбы закрыли
Государственный реестр производителей ККТ. В перечень вошли лишь
избранные и явно не случайные компании, образовавшие, как говорят,
«картельный сговор». В тот же реестр не попали многие ведущие
предприятия страны. На сто процентов защитить кассу нереально.
Сколько ни укрепляй броню танка — все равно найдется хакерский снаряд,
который ее пробьет. Зато заводы-изготовители (да и не только они)
получают двойную выгоду. Сначала — производители ККТ выпускают кассы,
которые «скручиваются». А потом — всякую мишуру, якобы охраняющую кассу
(марки-пломбы, голограммы, идентификационные знаки и пр.). А также саму
ЭКЛЗ (стоимостью 6600 рублей) с оплатой непредвиденных ремонтов и
предвиденных замен. Новые хакерские приспособления, способные справиться
с «мишурой», тоже обходятся уже не в 300 у.е., а в «копеечку»: от 600 —
1000 долларов и выше. И всем хорошо, все — в шоколаде, кроме
тех, кто продал последнюю корову. Миллиарды рублей ежегодно выплачивают
бизнесмены. А кому?
Наученные приборы ФСБ Те
самые специальные шифровальные устройства, которыми «защитили от взлома»
все российские кассы, разработало московское ФГУП «НТЦ «Атлас». Предприятие
«Атлас» (бывшее подразделение ФАПСИ) сегодня по-прежнему входит в
структуру ФСБ (в числе учредителей — отставные генералы спецслужб) и
обладает монопольным правом на производство электронной кассовой ленты. «Атлас»
выпускает ЭКЛЗ и продает тем заводам, которые входят в реестр, делают
кассы и на стадии сборки вставляют в них защитную ленту. Чтобы
расшифровать информацию с ЭКЛЗ (к примеру, налоговикам во время
проверки), необходимо воспользоваться специальным дешифровальным
устройством. Его также производит «Атлас». Как кстати!.. Таким
образом, больше всех ЭКЛЗ выгоден самим разработчикам. Можно сказать,
несколько лет назад спецслужбы придумали не способ борьбы с черным
налом, а способ заработать на борьбе с ним. То, чем в Москве
занимается «Атлас», в Петербурге с некоторых пор взяло на себя ОАО
«Научные приборы». «Научные приборы» — фактически Северо-Западное
отделение «Атласа» (без страха и смущения признаются сами сотрудники
силовых структур). Петербургские «Научные приборы» изготавливают ЭКЛЗ и
марку-пломбу.
Закрытая тема «Научные приборы» —
контора очень закрытая. Попытки корреспондентов «Новой» попасть на
предприятие успеха не имели. Сначала в телефонных разговорах
руководители разных уровней и специалисты компании пугались и банально
все отрицали: «Вас ввели в заблуждение! «Научные приборы» никогда не
выпускали ЭКЛЗ…» После того, как в распоряжение «Новой» попала
фотография ЭКЛЗ с маркировкой «Научных приборов», на предприятии впервые
признались: — Да, «Научные приборы» занимаются разработкой и
производством ЭКЛЗ, но не продают — мы поставляем их московской фирме,
какой — коммерческая тайна, — секретарь компании, назвавшись Галиной
Георгиевной, неоднократно в телефонных интервью передавала
корреспонденту «Новой» слова руководителей (поскольку генеральный
директор «НП» Сергей Протопопов все время был очень болен, а технический
директор Владимир Елохин — сильно занят). — Выпуском
контрольно-кассовой техники «НП» не способны заниматься в принципе… —
И вообще, — сердилась Галина Георгиевна, — все необходимые сертификаты и
контрольно-разрешительные документы на выпуск ЭКЛЗ у нас есть. Лишних
вопросов по ее производству задавать нельзя — тема закрытая. Как давно
«Научные приборы» разработали и производят ЭКЛЗ — тоже секрет.
Частный
бизнес отставных чекистов Зато не тайна, кто возглавляет
«Научные приборы»: также бывшие генералы ФСБ. Председатель совета
директоров компании и один из основных учредителей петербургского ОАО
«Научные приборы» Валерий Соколов — в прошлом полковник 6-го
(экономического) Управления КГБ СССР. На сегодняшний день сын отставного
полковника Соколова — 25-летний Алексей Соколов занимает высокую
должность в московском управлении ФСБ (по некоторым данным, он ведает
вопросами экспертизы, в том числе и технических средств). Кроме
того, Валерий Соколов входит в состав учредителей Национального
некоммерческого фонда поддержки сотрудников органов федеральной службы
безопасности (имеет 25% уставного капитала). Президентом того же фонда
является его супруга Ирина Соколова. Ирина Соколова — не
последний человек в северной столице. На протяжении уже нескольких лет
она — член политсовета городской организации партии «Единая Россия» и
помощница депутата Государственной Думы РФ Бориса Грызлова в Петербурге.
Соколова стабильно входит в региональный список партии (в нынешний —
тоже). Предприниматели, которые вынуждены были общаться с Соколовой,
характеризуют ее как жесткую, своенравную и очень целеустремленную даму.
Закон под сукно Общаться с помощницей Грызлова
петербургским бизнесменам пришлось немало. В последние четыре
года люди, работающие с кассами и не постигающие смысла ЭКЛЗ, не сидели
сложа руки. Как говорят сами предприниматели, с 2001 года по сегодняшний
день они написали и представили в Госдуму и правительство РФ килограммы
писем, аналитических записок, расчетов и предложений по наведению
должного порядка в сфере ККТ. — В 2004 году я лично встретился с
Борисом Грызловым, — поведал президент ассоциации «РосКасс» Леонард
Евдокимов, — и рассказал ему о проблемах с кассами, которые существуют в
стране из-за того, что действующий закон — неполный и неправильный.
Грызлов поручил нам разработать новый законопроект, что мы и сделали. В
2004 году наша ассоциация самостоятельно начала готовить документы по
защите контрольно-кассовой сферы. Представили разработанный закон
Грызлову. Борис Вячеславович его одобрил и сказал, что сам будет
защищать проект в Госдуме России, и попросил: «С моей помощницей Ириной
Соколовой обсудите юридические тонкости». По словам Евдокимова,
Ирина Соколова сразу начала давить на «единомышленников»: «кассу нужно
защитить», «фискальные устройства слабые», «главное — мы должны такое
устройство сделать (тогда еще она не называла его ЭКЛЗ), которое защитит
фискальную память кассы». — Мы возражали: не надо, —
рассказывает Леонард Евдокимов. — «Фискалка» — сама по себе защита.
Соколова кричала: «Надо!» В последний раз мы разругались в пух и прах,
повернулись в разные стороны и ушли. А нужный и полезный закон
постигла печальная судьба многих проектов: он лег под сукно.
Оборотни
в лампасах «Представленный нами закон, — пишут
предприниматели в обращении к Борису Грызлову от 26.10.2007 года, — Вы
лично одобрили… но, после настойчивого давления «оборотней в лампасах»,
Вы самоустранились и больше не ответили нам ни на одно наше письмо…» Представители
среднего и малого бизнеса Северо-Западного региона устали и сегодня не
пишут больше писем: они подают судебный иск на Бориса Грызлова. —
Новый закон, который Грызлов поручил нам разработать, обошелся самое
малое в 240 тысяч рублей. Мы их хотим взыскать с него, так как истратили
деньги по его вине, — высказывают свою позицию петербургские
бизнесмены. — Разработку закона курировала лично помощница председателя
партии «Единая Россия» Ирина Соколова, и это доказуемо на сто процентов.
Антикассовый протест — Только сегодня мы
поняли, что вся разработка закона свелась к обману, всюду — сплошная
коррупция, а народ — просто мусор… Предприниматели категорично
настроены решить больной кассовый вопрос до 2 декабря: отменить ЭКЛЗ для
малого бизнеса, внести существенные поправки в действующий закон,
принять новый законопроект… Фактически предъявлен ультиматум.
Бизнесом — власти. «Касса нужна — она охраняет финансовые границы
государства, — это цитата из обращения, направленного уже в ноябре в
Общероссийскую общественную организацию «ОПОРА РОССИИ» (куда, кстати,
входят Грызлов, Фрадков, Греф, Драганов и др.). — Мы готовы к
сотрудничеству, но только по укреплению финансовых границ государства, а
не ваших кошельков…» В своем обращении в «ОПОРУ РОССИИ»
предприниматели предупреждают: «Если в ближайшее время Вы не введете
корректировку постановления правительства РФ о регистрации ККТ и отмене
всех ненужных навесок, то мы по всей стране распространим сведения о
том, что наше правительство преступно и душит малый бизнес. И на каждой
кассе перед выборами поставим флажок: «Единая Россия» — враг». На каждой
кассе в стране…» Тоже, конечно, выход. И все-таки жителям из
Нотта Вараки неплохо бы узнать, куда ушли жители из Тутта Вараки?
Письма издалека